Невеста Арея

мы-скифы по крови...

Второй день поезда уходили без меня. Не было билетов. Я простирала к бессолнечному небу руки, и снег забивался в рукава шубы, падал за воротник, впивался в лицо. Такая боль, словно не пространство - тело мое живое пронзали гудящие зеленые вагоны, клочья души, как обрывки газет, крутились под колесами автобусов, меня размазывали по асфальту трассы сотни машин, но ни в одной из них не было Тебя!
Не было Тебя!

А море смеялось, море билось в нервной истерике почти под окнами Твоего дома. Того, что я видела издали, раз даже держалась за ручку калитки, но никогда, никогда не переступала порог:Море прощалось с Тобой. Ты прощался с морем. Ты собирал вещи, чтобы уехать. На ветках деревьев в маленьком саду замерзала роса. Или - слезинки? Деревья помнили нежность Твоих рук. Они так не хотели прощаться. Земля, неуловимо пахнущая Тобой, пружинисто приникала к ботинкам, силясь запечатлеть на своей плоской груди еще хотя бы один след.

Нас разделяли сотни километров. Твой голос из невыразимого далека звал меня, и я готова была лететь на зов, но: Если бы птицы поделились со мной крыльями! Если бы тело стало легким, как пушинка, чтоб ветер унес его! Стать невидимой, бесплотной, просочиться сквозь:И ожить теплой дождевой каплей на Твоей руке:

Ты не хотел уезжать один. И не было рядом никого, кто бы отправился с Тобой. За Тобой - хоть на край света! Не было никого, кто бы рискнул ступить на обжигающий снег Твоей подзвездной вершины. Никого! Ни женщины, ни друга! Только я посмела поднять глаза в ослепительную высь, и остаться живой. Выдержала взгляд и не сгорела, просто расплавилась, забыла свое имя, и стала Тобой.         

Это был не снег - это так сияла седина в твоих волосах. Сколько тебе лет - тридцать, сорок, вечность?! Медовая вечность - в мимолетном прикосновении горячих, обветренных губ:

Голос звал, звал, звал: А сквозь мое теряющее очертанья тело проносились машины и поезда, вырывая из него крошечные молекулы любви. Когда последний мерцающий атом исчез в сгустившихся сумерках, я поняла, что наконец свободна. И могу быть с Тобой! Больше нет плоти, подверженной старению и смерти. Я стала сверкающим снегом на Твоей вершине!

Ты совсем не удивился, увидев меня рядом. Только смущенно спросил: 'А где твое тело?'
'Его разнесли по свету поезда. Весь мир теперь - мое тело. Ты - в нем. Разве не чувствуешь? Я касаюсь тебя, я проникаю в тебя с каждым вздохом. Я - воздух!'
'Ты была прекрасна. И хотела быть со мной. Но трудно любить Бога! Даже- земного:', - непрошенная слезинка предательски блеснула на щеке. Я хотела стереть ее, но пальцы прошли сквозь твое лицо, и я одернула руку:Ты горько усмехнулся:: 'Ну что, приятно быть бесплотной? Как ты поедешь со мной?' Я не ответила - просто превратилась в солнечный луч и серебристой змейкой скользнула в карман твоей рубашки.

Машина уже ждала за воротами. Ты сел за руль и захлопнул дверцу. Окна дома погасли, как будто там внезапно выключили свет.
'Куда мы едем?', - собственный голос показался мне тонким и звенящим, как колокольчик.
'Мы едем навстречу солнцу. Туда в теле - нельзя, потому я и позвал тебя с собой. Плоть не дает взлететь!'
Обледенелая дорога казалась черным зеркалом, отражающим небо. Встречных машин не было. То справа, то слева вырастали среди голой степи заснеженные курганы.
'Это - земля наших предков, это наша земля! Никто никогда не сможет отнять нас у нее. Мы - скифы по крови!' - Ты вынул из ножен старинный акинак. 'Не веришь - это меч самого Арея! Видишь - бурой ржавчиной въелась в священную сталь пролитая вражеская кровь'.

Я готова была рассмеяться, думая, что ты шутишь, но в этот момент из клинка полыхнуло пламя, и рука твоя, сжимающая тяжелую кованую рукоять, стала легкой и как будто прозрачной. Ты преображался на глазах. Волокна льняной рубахи, наливаясь тяжестью, свивались в узорчатое плетенье кольчуги, кожаная кепка на голове превратилась в шлем, а машина - в вороного, закованного в тяжелую броню коня. За плечами Твоими грозовой тучей взвился черный плащ, и русые с проседью волосы засверкали на нем, как снег - на вершине горы. Зеленые глаза метали молнии.

Я припала лицом к твоей широкой груди. В ветер летел нам навстречу, а ты смеялся, бросив поводья и управляя конем одними ногами. Левой рукой ты прижимал меня к сердцу, а в правой полыхал грозовым заревом тяжелый сверкающий меч.

Мы летели по заснеженной степи. Чуткий конь сам выбирал дорогу. Впереди курган. На вершине - костер. Или - это так сквозь тучи прорывается солнце?! Только несколько лучей - сквозь полог нависающего мрака. И тогда Ты метнул свой меч в эту угрожающую тьму. Вращаясь в полете, клинок вспорол небо, и из рваной дыры хлынул ослепительный свет.
'Ты рискнула полюбить Бога? - тихий шепот отозвался в самой глубине сердца. - Смотри же, моя дерзкая, смотри, моя ясная, как сияют наши заоблачные чертоги!!!'

30.01.2004